Начальник участка, я и электрослесарь сидим в нарядной, выжидая оставшиеся предобеденное время. Начальник участка, как всегда опохмелёный, - он этим уже балуется регулярно в течение месяца. Приходит на работу, посмотрит, что да как, и, видя, что всё идёт своим чередом, в одиночку накатит двести грамм водяры. Остальные триста допивает потом, после того как вздремнёт в обеденный перерыв в раздевалке, прихватив лишний час или два. Мы тогда осваивали новый участок на периферии, начальство заглядывало к нам редко, так что ему всё это с рук сходило.
Сегодня он с утра накатил триста грамм и перед обедом его пробило на общение. Эмоционально жестикулируя руками, он громко нёс всякую околесицу про шансон и зеков, которых охранял на срочной службе. Как они чефирят, как и на что играют в карты. При этом лежащий на столе коричневый, замусоленный и истыканный паяльником, кусок жира для пайки, принял за сухарь и пытался его есть. Нас он сравнил с тройкой, семёркой и тузом, и что вместе мы - золотое очко, и фарт всегда будет с нами. Главное, в любом случае, надо быть мужиком, а не шестёркой - не прогибаться, на всех забить болт и всё будет ништяк. Пытался петь припев Владимирского централа, особо выделяя слова "но не очко обычно губит, а к одиннадцати туз".
И вот, когда до обеда остаётся каких-то пять минут, в нашу каморку 2х4 метра, неожиданно заходит начальник цеха. Поздоровался с нами, и садится на лавку. На другом конце лавки сидит электрослесарь. Напротив, лицом к ним, сидим мы на стульях в двух метрах друг от друга: я и наш опохмелёный начальник участка.
Без всяких обиняков начальник цеха спрашивает:
-От кого запашок?
Вот только тут я полностью осознал выражение - наступила гробовая тишина. Проходит секунд двадцать, показавшиеся мне вечностью. Какие только мысли не пронеслись в моей голове. Были и такие: "Чего он ждёт?! Влип, - так отвечай... А может, думает, что я или электрослесарь возьмём это на себя?.. Или проверяет нас, - не сдадим ли мы его?"
В этой гробовой тишине мы сидим, не шевелясь, и не смотрим друг на друга. И тут до меня дошло: да у нашего козырного туза золотое очко так сжалось, что его мыслительные процессы полностью застопорились, в виду отхлынувшей от головы всей крови к пятой точке!
-Так от кого запашок? - повторяет начальник цеха.
Проходит ещё несколько долгих секунд. Наконец-то начальника участка отпустило, и он тихо говорит:
-Это я вчера, Имярек Имярекович, выпивал.
Взглянув на него, я увидел, что лицо начальника участка, только что бывшее кровь с молоком, стало цвета застиранной портянки.
Я встал и вышел. И потом даже не интересовался, что там было дальше.
© Н.Ратм 2019 
